Поезда судьбы Лидии Сиротенко. Только случай спас в немецком плену маленькую узницу
Сколько невзгод за свою жизнь может выдержать человек? И какая опора находится для него в тяжелые минуты? Бориса и Анастасию СИРОТЕНКО в войну поддерживала любовь. И не только любовь друг к другу, но и к маленькой крохе, появившейся на свет в тот момент, когда, казалось, что вся жизнь рушится. Лида родилась в немецком лагере, куда ее родителей пригнали в вагоне для скота
Поезд в немецкий плен
Отец Лиды, Борис Емельянович Сиротенко, - уроженец села Манжелия. Свою трудовую деятельность начинал в Юзовке, металлургическом центре Донбасса. Перед самой войной Борис трудился на железной дороге помощником машиниста. Его будущая жена, Анастасия Гайдукова, была родом из Тульской губернии. В брак счастливые молодожены вступили 22 июня 1941 года... Поскольку Борис был железнодорожником, на фронт его не отправили.
…Шёл март 42-го. В это время Сталино (так ранее назывался Донецк) уже было оккупировано немцами. Молодой машинист готовил состав к очередному рейсу. Настя, как и всегда, пришла на станцию, чтобы накормить мужа. Но вместо этого Бориса и Анастасию Сиротенко вместе с сотнями мирных жителей затолкали в деревянные телячьи вагоны и угнали в Германию. Состав прибыл в город Вернштайн области Арнсберг.
Супруги попали на оборонное предприятие - небольшую фабрику, производившую снарядные гильзы и шины для колёс. Фабрикант Диттман Нойхаус поставил Бориса кузнецом-металлистом. Настя была отправлена на подсобные работы. Там вместе с девушкой из Белоруссии с риском для жизни вместо пороха засыпала в снаряды обычный песок, принесенный украдкой в одежде. Сколько немецких снарядов благодаря этим женщинам упали на землю, так и не разорвавшись!
На положении рабов на этой фабрике трудились люди многих национальностей. Работали по 16-18 часов, спали на барачных нарах. Раз в день в огромном котле варили турнепс.
Лида родилась 7 сентября 1943 года прямо в цехе. Одна из немок приняла роды у остербайтерши и надела на шейку новорожденной крест. Наверное, не стоит и пытаться представить, каково это - получить на руки родное дитя, находясь в немецком плену. Впрочем, объединенные общей судьбой люди не оставляли Настю без поддержки. Кто-то пожертвовал на пеленки обрывок длинной рубахи. Немецкие работницы поделились чулками.
Поезд спасения
В марте 1945-го снаряды союзных войск стали все чаще добираться до немецких городов и нацистское командование приказало взорвать фабрику, а весь иностранный персонал вывезти на минное поле. По дороге поезд смерти попал под бомбежку американской авиации. Немец-машинист остановил состав и, воспользовавшись тем, что охрана кинулась врассыпную от рвущихся тут и там снарядов, открыл несколько вагонов. Не теряя времени, Борис Сиротенко и его помощник по кузнечному цеху Василий Спасов освободили остальных рабочих. Многие были с семьями. Люди разбегались кто куда.
- Куппи!
Борис с дочуркой на руках оглянулся в сторону спасителя: так ласково называли рабочие немцы малышку Лиду. Немец указал на видневшиеся невдалеке скалы. Там в небольшой пещере на некоторое время смогли укрыться несколько человек, среди которых была и семья Сиротенко. Воду собирали в консервную банку из трещины в камне. Просидев так около суток, беглецы отправились в долгий путь по неизвестной, объятой пламенем земле. Борис примотал полуторагодовалую Лиду к животу, так и шёл с ней несколько недель. Куда судьба выведет, никто из них не знал. По дороге скитальцы заходили в немецкие и польские поселки в поисках еды. В конце марта они добрались до Дюссельдорфа, где стояли американцы.
При первом досмотре в фильтрационном лагере под одеждой Бориса обнаружили маленькую Лиду. Американец взял девочку на руки и унес в медпункт. Тогда Настя очень испугалась, что дочь больше не увидит.
- Я была худенькая и грязная, - рассказывает Лидия Борисовна, - глаза от гноя не открывались.
Малышку вымыли, обработали и переодели, после чего вернули перепуганной матери, подарив напоследок шоколадку. В мае семью Сиротенко ожидали новые вагоны. На этот раз в Сталино. Домой.
Поезд в ссылку
Ужасы войны были позади, снаряды больше не разрывались в двух шагах. Но, вернувшись в ставший руинами город, Борис уже догадывался, что война их так просто не отпустит. Он даже сделал Лиде поддельные документы, согласно которым девочка была рождена на Украине. Почти сразу же Бориса начали водить на «беседы» в органы госбезопасности. В итоге бывшего машиниста обвинили в работе на оборону фашистской Германии.
Несмотря на рождение в семье Сиротенко еще одного малыша (у Лиды появился брат Сергей), главу семейства отправили в Сибирь, в Китойлаг. Добирался он до наших мест больше года, подолгу торчал в тюрьмах и на этапах. Анастасию с двумя маленькими детьми на руках не тронули. Оставшись одни в разрушенном Сталино, они перебивались на хлебе и воде.
Борис вначале вкалывал на лесоповале, затем строил комбинат-16. В марте 1953-го, после смерти Сталина, мужчину освободили, и он пошел трудиться в «Востокэлектромонтаж». Став монтажником-такелажником, он возводил ТЭЦ-9. Был передовиком производства.
Вскоре из Донбасса в Сибирь к мужу приехала и Настя с детьми. Воссоединившаяся семья поселилась в 8-м районе. Анастасия устроилась стрелочницей на железную дорогу. Десятилетняя Лида успевала и за братишкой присмотреть, и маме на работе помогала, сигналила проходящим мимо составам. Слишком много поездов выпало на долю этой семьи.
Сиротенко навсегда остались в Ангарске. В 1963 году, после окончания школы №26, Лидия недолго работала на швейной фабрике, потом поступила в политехнический институт, который пришлось бросить из-за замужества. Её самое светлое воспоминание о молодости - участие в ансамбле «Багульник». Женщина признается, что всегда была певуньей.
Много лет Лидия Борисовна Сахоненко (по мужу) трудилась в торговле - сначала в ОРСе химкомбината, потом в АУС, а последние 16 лет до пенсии - в автотранспортном предприятии. На заслуженный отдых она ушла с должности линейного диспетчера. От первого брака у неё родилась дочь, от второго - трое сыновей. В семейной жизни ей не везло, и детей она поднимала в одиночку. Два взрослых сына трагически погибли. Дочка живет на Сахалине, и связи с ней практически нет.
Много сил у пожилой женщины ушло на то, чтобы доказать, что она действительно была рождена в немецком плену. Только в 2001 году Лидия Борисовна получила удостоверение бывшего несовершеннолетнего узника фашизма.
Борис Емельянович и Анастасия Ефимовна долгие годы работали в Ангарске, получили звание ветеранов труда. К сожалению, оба супруга уже ушли из жизни. Они сумели выдержать все тяготы, уготованные временем, и пронести через годы теплоту отношений и здравость рассудка.
- Это были мудрейшие люди, - вспоминает дочь, - сейчас таких уже и не найдешь.
