«Больно вспоминать». 19 лет назад на жилой массив в Иркутске II упал грузовой самолет «Руслан»

Транспортный Ан-124 с двумя истребителями на борту оторвался от взлетно-посадочной полосы Иркутского авиазавода в 14.42 местного времени 6 декабря 1997 года. Через три секунды после взлета у «Руслана» отказал один из четырех двигателей, спустя 8 секунд — еще два. Удержать самолет грузоподъемностью 120 тонн на одном работающем двигателе экипажу не удалось. Падая, Ан-124 сбил крылом крыши нескольких строений, развернулся на 180 градусов и рухнул на пятиэтажку, задев здание детского дома. В результате авиакатастрофы погибли 72 человека, 49 из них — на земле.

Как это было
Дом Елены Быковой по адресу улица Мира, 128, стал первым зданием, который зацепил самолет. Падая, транспортный Ан-124 задел крышу, сорвал антенны, повредил провода.

— В момент авиакатастрофы нас не было дома. Мы вернулись минут через десять, забежали в квартиру, но из-за угрозы взрыва нас тут же эвакуировали, — вспоминает Елена Геннадьевна. — На улице тем временем творилось невероятное: рядом стоявший дом был разрушен и горел. К месту катастрофы стекались люди. Кто-то помогал пострадавшим и эвакуированным — приносил еду, теплую одежду; кто-то пытался выяснить судьбу родных и близких. Почти всю ту ночь мы провели на улице. И знаете, равнодушных не было. Люди, жившие по соседству, приглашали погреться, переночевать, отпаивали нас горячим чаем.

Столбы дыма, огонь, крики
Ежегодно 6 декабря в 14.45 повседневная суета в окрестностях Христорождественского храма словно отступает. На черном мемориале с белым крестом — на том месте, куда рухнула когда-то крылатая махина, — зажигаются свечи. У каждого, кто приходит сюда, своя боль, своя история.

45-й дом на улице Гражданской — та самая пятиэтажка, на которую рухнул «Руслан». В страшном пожаре под обломками самолета у Зои Белобородовой погибла невестка.

— Хороший, добрый человек. Светлый и отзывчивый. Муж ее в тот день работал. Татьяна была одна. Знаю, что планировала заниматься стиркой и уборкой — 6 декабря ведь, уж Новый год не за горами, — вспоминает Зоя Михайловна. — Ну а тут… Мы прибежали, как только узнали. Прибежали, а здесь столбы дыма, огонь, крики — вспоминать больно. На ту часть дома, где жила невестка, упали обломки двигателя. Там все горело, полыхало. После только прах и остался. Хоронили Татьяну одной из последних.

Сюда, к мемориалу, Зоя Михайловна приходит каждую годовщину. Чтобы вспомнить, почтить, поставить свечку.

Вот-вот должна была стать мамой
В тот субботний день, 6 декабря, кто-то, по счастью, оправился на хоккейный матч «Сибсканы» (тот матч спас как минимум нескольких человек), в магазин или просто прогуляться. Ну а кто-то по воле случая, наоборот, остался дома. Наверное, каждый, кто потерял тогда кого-то из родных и близких, потом не раз прокручивал в памяти события того страшного дня.

Когда-то по адресу Гражданская, 45, в доме, которого теперь нет, жила 25-летняя Светлана — дочка Сталины Степановны. В декабре 97-го Светлана была в положении, ждала малыша.

— В этот день мы решили купить Светочке диван и зашли к ней в гости, чтобы позвать ее с собой. Дескать, выберешь сама; какой понравится, такой и купим. Но Света с нами не пошла — ей было тяжело: зима, гололед, она на 9-м месяце, — говорит Сталина Степановна, едва сдерживая слезы. — И вот только мы отошли, как все и случилось. Буквально на наших глазах. Грохот, пожар, стоны, крики, а ты стоишь, смотришь и ничего не можешь сделать. Ничего… 25 декабря Светлана должна была родить девочку. Шестого она погибла в пожаре…

«А давайте построим здесь храм»
В результате катастрофы десятки тонн авиационного топлива разлились и воспламенились. Общая площадь пожара составила 11 тысяч квадратных метров. На месте катастрофы был создан оперативный штаб по ликвидации последствий, в школе № 37 — пункт приема помощи пострадавшим. В результате масштабного пожара и разрушений без крыши над головой осталось около сотни семей.

— Люди приносили все, чем могли помочь: постельное белье, одежду, посуду, обувь. В те дни жители микрорайона по-настоящему сплотились, каждый старался хоть чем-то помочь, — вспоминает Елена Быкова.

Пожар был потушен к утру следующего дня. Работами по ликвидации последствий катастрофы руководил министр по чрезвычайным ситуациям Сергей Шойгу.

Председатель областного парламента Сергей Брилка, занимавший на тот момент должность заместителя губернатора по архитектуре, строительству и жилищной политике, был непосредственным участником тех событий. В недавнем интервью нашей газете он вспоминал:

— Полуразрушенный дом, на который «Руслан» упал, изначально собирались взорвать. А там вдоль улицы Мира стоят девятиэтажки, штук шесть. Плюс пятиэтажка, с которой мы хвост стянули, а также детский дом, школа. Зима, холод, все промерзло. Какие будут последствия у взрыва — кто знает? Вызывает меня Шойгу в штаб. Я ему говорю: «Я разберу этот дом. Дайте мне 48 часов». Он посмотрел на меня внимательно и говорит: «Хорошо, я вам даю 56 часов».

Начали мы с того, что установили два экскаватора-драглайна, подвесили к ним такие металлические груши — у строителей они называются клин-бабами. И давай мы этот дом утюжить! Неясно было, хватит нам двух экскаваторов или нет. Но я для себя решил: не будем справляться — пригоним еще технику; опять не хватит — пригоним еще. Хватило двух — весь этот дом мы разбабахали часов за восемь. И еще сутки вывозили, затем засыпали слоем щебня. Получилась ровная площадка. Наутро губернатор, Шойгу, руководство завода стояли между школой и детским домом, и Шойгу вдруг предложил: «А давайте вы построите здесь храм».

Храм Рождества Христова был возведен на месте одного из разрушенных домов в 1999 году. Рядом мемориал жертвам авиакатастрофы, на котором перечислены имена всех погибших.

Здание детского дома, где в результате трагедии погибли три девочки-воспитанницы и сын одного из педагогов, было отремонтировано и перестроено.