Под грифом «секретно»

О том, что в Майске есть Научно-исследовательский институт биофизики, знают многие, но мало кто знает, какие исследования там проводились в 1960-х годах. Молва вокруг НИИ ходила разная: говорили о разработке скафандров для космонавтов, изучении влияния радиации на здоровье человека. Какие на самом деле задачи решали ученые, рассказал доктор медицинских наук, профессор, руководитель филиала №5 института биофизики Валерий ПРУСАКОВ. Гриф секретности с исследований уже снят, теперь можно развеять слухи.

Задача - обеспечить безопасность

Постановление правительства Советского Союза о создании в Ангарске филиала крупнейшего в стране научно-исследовательского учреждения - института биофизики было подписано в январе 1964 года. Исследовательскую деятельность курировало 3-е главное управление Минздрава СССР (выше только 4-е главное управление, обеспечивающее медобслуживание высших государственных и партийных деятелей). 3-й Главк считался секретной структурой. Его основное назначение - исследования, связанные с жизнеобеспечением людей при проведении полётов в космос, профилактика и лечение работников предприятий Министерства среднего машиностроения, а также сотрудников, связанных с атомной тематикой и созданием новых типов ядерного оружия. Как видим, слухи имели реальную основу.

Конкретно перед ангарским филиалом была поставлена задача охраны условий жизнедеятельности и здоровья населения при изыскании, производстве и применении компонентов ракетных топлив.

Первоначально институт планировали разместить на площадке, где нынче находится здание АГТУ. Но к началу строительства туда еще не подвели коммуникации, и корпуса Биофизики построили в Майске, ближе к объекту исследования.

Тайна, покрытая гептилом

В годы холодной войны, прошедшей под знаком противостояния двух сверхдержав - СССР и США, интенсивно велись работы по созданию стратегических ракет дальнего действия. Для них требовалось специальное синтетическое топливо. Компонент для его производства - гептил, или несимметричный диметилгидразин, производили на комбинате-16, на секретном заводе №7, его еще называли химзавод. Технология производства была сложной и еще мало изученной. Опыт приобретали методом проб и ошибок.

Из воспоминаний В.П. ТОЛСТИХИНА, бывшего работника химзавода: «Я пришел работать на секретный завод в 1960 году. Начинал работать слесарем в цехе №75. Технология производства была неизвестна, а продукты были особо вредные для здоровья. В насосную порой невозможно было войти без противогаза. Старшие товарищи научили меня строго выполнять все, что необходимо по технике безопасности и санитарии, благодаря чему я остался жив и здоров. После того как я стал вечерами учиться в Иркутском филиале политеха, перешел работать в КИП химзавода.

Надо сказать, что на 7-м заводе по КИПу все было самое современное. На химзаводе построили большие операторные с приборами, которыми можно было управлять со щита. Все оборудование было отечественным» (из книги «АНХК: годы, люди, события»).
Новый продукт был чрезвычайно агрессивен, разъедал фильтры, уплотнители, адсорбировался на стенах зданий и металлоконструкций. Сальниковые насосы, предназначенные для нефтехимического производства, при перекачке агрессивных жидкостей подтекали. Продукт не был радиоактивным, однако относился к сильнодействующим ядовитым веществам. При утечке мог вызвать массовые отравления людей и животных, а также заразить окружающую среду.

- Условия, в которых работали люди, были ужасными, - рассказывает Валерий Прусаков. - Исследование рабочих мест показало высокую концентрацию вредного вещества в металлических и бетонных конструкциях. Чтобы исправить ситуацию, часть оборудования заменили на более прочное, сделали капитальный ремонт в помещениях. Убрали все коммуникации, загрязненные продуктом и другими веществами, и забетонировали. В МСЧ было организовано специальное отделение для лечения интоксикаций у работников химзавода. Надо отметить, что руководство комбината-16 и завода №7 выполняло все рекомендации ученых. В итоге мы совместно пришли к относительно безопасной схеме, когда весь процесс производства опасных веществ протекает в герметично закрытой системе, оператор руководит процессом в отдельном, безопасном помещении.

Впоследствии опыт ангарского химзавода и наработки ученых НИИ биофизики были использованы для организации подобного производства в городе Салават.
В перестроечное время химзавод на АНХК прекратил свое существование и производство стратегического продукта было сосредоточено в Башкирии.

Не скафандры,но что-то похожее

Скафандры для космонавтов в НИИ биофизики не испытывали. Вместо этого в лабораторных условиях проводили испытания средств индивидуальной защиты. Были организованы швейные цеха, где шили спецодежду из различных материалов, а потом ее проверяли на защитные качества, прочность, вытягивали и сжимали, подвергали воздействию огня, электричества и химических веществ. Приглашали добровольцев-испытателей, облачали их в новые рабочие комплекты, помещали в барокамеры, в которых температура изменялась от плюс 50 до минус 50 градусов, затем измеряли изменение жизненных показателей. На основе разработанных рекомендаций создавались образцы для промышленного производства спецодежды и средств индивидуальной защиты для различных отраслей народного хозяйства.

Удушье в октябре

Ученые института биофизики вели мониторинг, определяли содержание вредных химических веществ в окружающей среде города.

- Когда «Ангарскнефтеоргсинтез» работал в полную силу, вредные вещества в атмосфере анагарчане носом чуяли, - вспоминает Валерий Михайлович. - Нанесло запах тухлых яиц - превышение по сероводороду, запахло селедкой - амины в воздухе. Наши специалисты брали пробы под факелами. Концентрация, например, на промплощадке могла быть такая, что глаза слезились.

Самым страшным стал октябрь 1988 года, когда на город накатила волна удушья. Тревогу подняли врачи скорой помощи: 22 октября на одни сутки пришлось 224 вызова! Задыхались не только больные, но и здоровые!

Комиссия, прибывшая из Москвы, подготовила документ, в котором пояснила: «Возникший подъем заболеваемости населения явился следствием воздействия многокомпонентного существующего загрязнения воздушной среды города, создаваемого выбросами расположенных на его территории промышленных предприятий». Получается, что никто не виноват!

В институте биофизики оперативно выявили, что наиболее пострадали жители 6 микрорайона, 85, 86, 92, 94 кварталов. Сопоставили с погодными условиями, направлением ветра, проанализировали симптомы обратившихся за медицинской помощью, провели анализы проб воздуха и выявили виновного - завод белково-витаминных концентратов. Однако на предприятии чистосердечно каяться не спешили. Московская комиссия настаивала на своем заключении. Ангарские ученые не пошли на поводу, не дали скрыть правду об истинных причинах техногенной аварии.

Институт в университете

В истории НИИ был момент, когда он мог прекратить свое существование. В 2002 году вышел приказ Министерства здравоохранения РФ о реорганизации головного института биофизики в Москве. Согласно этому распоряжению ликвидировался филиал №5, то есть институт биофизики в Ангарске. К тому времени в коллективе осталось всего 50 человек (а раньше было около 300). Выход был найден - объединение с АГТА. Сейчас НИИ «Биофизика» - структурное научное подразделение в составе Ангарского государственного технического университета.

Ангарские ученые ведут преподавательскую деятельность и научную работу. В институте создан аккредитованный испытательный центр по определению количества вредных веществ в атмосфере, воде, почве, выявлению их воздействия на организм человека, обоснованию санитарно-защитных зон предприятий и оценке риска здоровью населения от загрязнителей окружающей среды. Проводятся испытания лекарственных препаратов. Идет работа и по другим направлениям, но теперь уже без грифа «секретно».